Стоит ли часто брать ребенка на руки?

В поликлинике разговорились две молодые женщины. Одна вела дочку за руку, у другой же сын мирно посапывал в слинге (разновидность рюкзачка, специально предназначенного для переноски крох).

– Вы не боитесь, что привыкший к рукам ребенок не захочет с ними расстаться? – спросила первая вторую.

– Я беспокоюсь лишь о том, что это произойдет слишком скоро, – ответила та.

Кто из них прав, и чья позиция ближе к мироощущению ребенка?

О недополучивших материнского тепла малышах все чаще говорят педиатры и педагоги. Оставим в стороне неисправимых карьеристок, предпочитающих даже самую маленькую ступеньку профессионального роста «никчемному» сидению в четырех стенах.

Речь пойдет о родителях, не передоверяющих детей няням и казенным учреждениям. И такие мамы, оказывается, тоже тщательно дистанцируются от сына или дочки, тянущих к ним ручки: привыкнет, потом не отвяжешься. А ведь дел и без того невпроворот: стирка, уборка, готовка, да и здоровье не железное, спина побаливает и т.д.

В доме малютки воспитанники ручки к взрослым уже не тянут, знают, что бесполезно. Они лежат, уставившись в одну точку на стене или на потолке.

Даже яркая игрушка порой не может отвлечь детишек от подобного созерцательного процесса «познавания мира». Медико-педагогические комиссии часто диагностируют у таких ребят резкое замедление психического, нравственного и социального развития.

Лекарство здесь простое: ребенок не должен ощущать себя одиноким, покинутым. По мнению немецкого психоаналитика Эрика Эриксона, на протяжении первых месяцев жизни в мозге формируется так называемое основополагающее доверие к миру. Воспринимая тепло рук самого близкого человека, ребенок получает «охранную грамоту», которую никто другой обеспечить ему не может. 

Наилучшее средство борьбы с тревожностью, неуверенностью, детскими страхами, которые в будущем могут перерасти в серьезные проблемы, и не только в подростковом возрасте, – это к минимуму свести разлуку с мамой. Желательно, даже визуально не выпускать друг друга из виду. И только сформировав потребность в освоении окружающего пространства, ребенок «не насильственно», а по желанию (кто-то раньше, кто-то позднее) отправится на освоение незнакомого, но столь манящего мира запахов, форм, цветов, звуков. Юный исследователь сам попросится на пол, на ковер, на диван, на траву, чтобы ползать, доставать игрушки, изучать предметы на ощупь и на вкус. Нельзя лишать ребенка чувства защищенности, тормозить прохождение естественных этапов, другими словами, не стоит форсировать процесс взросления.

В своем труде «Детство и общество» психолог Эриксон определил восемь основных периодов развития индивидуума и самому первому из них придал особое значение. Несформировавшееся доверие к ближнему, к окружающему миру, по мнению ученого, рождает в будущем у человека массу комплексов.

Представим себе заполненный холодильник. Мы подошли к нему с конкретной целью: плотно поесть. Чтобы не бегать впоследствии поминутно к полкам с продуктами, не отвлекаться от основного занятия, «не кусочничать». Выбрали мясо, тушенное с овощами, поставили разогреваться суп, настрогали блюдечко салата, отрезали кусок хлеба… Как вдруг кто-то неведомый отобрал у нас три четверти обеда, оставив лишь тарелку с салатом и хлеб, и при этом заявил: «Не наедайся, чтобы не привыкать есть досыта! Оставайся полуголодным и живи с этим чувством всю жизнь»! Что бы вы такому советчику ответили?

Для ребенка тактильный контакт с матерью – такая же потребность полноценного существования, как воздух, вода, пища, движение, сон. Лишать его этой поддержки – значит, выбивать опору из-под ног, отнимать чувство защищенности и веру в добро. «Оказывается, жизнь полна подвохов и неприятных, враждебных моментов. Мне так одиноко, неуютно и страшно, а мама строга и холодна…» Уже шестимесячному малышу внушают, что он мужчина и не должен плакать. Ну, не  абсурд ли?

Мифический Антей, чувствуя слабость, ложился наземь, чтобы мать-земля напитала его мужеством и силой. Мы для наших малышей – такая же земля-кормилица и даже больше: планета, вселенная. Будем же рядом с ними – нашими маленькими звездочками, голубоглазыми и кареглазыми, румяными, как заря, и сияющими. Пусть заглядывают за горизонт. И не с тревогой или с опаской, а с любопытством и с интересом.